Жемчужное ожерелье - Страница 9

Дороти задумчиво чуть прикусила губу, и в тот же момент словно что-то всколыхнулось в нем, будя откровенно чувственные фантазии…

– Не думаю, что могу сделать это, – наконец сказала она.

Эдди вздрогнул, с трудом оторвал взгляд от ее губ, но тут же погрузился в глубину бездонных карих глаз.

– В таком случае, я вряд ли смогу забрать Джека.

Дороти возмутилась:

– Это шантаж, мистер Брасс!

Эдди лучезарно улыбнулся.

– Я знаю!

Она тяжело вздохнула.

– Хорошо, я накормлю вас, но предупреждаю – ничего особенного на ужин не предвидится.

– Иного я и не ожидал. Современная, обеспокоенная продвижением по служебной лестнице женщина редко отличается кулинарными талантами.

– Напротив, я считаю себя неплохой кухаркой, – возразила Дороти. – Просто я не обязана демонстрировать свои способности лично вам. Мне отлично известно, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, и я непременно воспользуюсь этим, но только в том случае, если встречу человека, без которого не смогу жить. К вам, мистер Брасс, сие совершенно не относится.

– Какая категоричность! – съязвил Эдди, помогая ей и собаке выйти из машины. – Накормить человека – совсем не то же самое, что жить с ним. Я напрашиваюсь на ужин, а вовсе не в… постель.

Дороти вспыхнула:

– Терпеть не могу циников!

– Чаще всего циником становится, дорогая моя, именно голодный мужчина. Советую учесть столь очевидную истину!

В который раз Дороти пожалела, что опрометчиво поступила, согласившись принять у себя в кабинете Эдди Брасса. Этот человек обладал стальными нервами и острым умом. К тому же был красивым и даже обаятельным, если хотел… Однако в нем полностью отсутствовало то, что скрывается под словом «джентльмен». Ни на йоту он не походил на мужчину такого склада. Впрочем, внешность бывает обманчивой. Она убедилась в этом на примере собственного бывшего мужа, казавшегося верхом совершенства. Терпела его выходки, пока тот окончательно не распоясался. Слава Богу, научилась теперь видеть мужиков насквозь!

Поставив разогревать на водяную баню сливочный соус, Дороти вымыла листья латука и занялась приготовлением заправки для салата. К счастью, Эдди Брасс взял собаку и отправился на прогулку по берегу залива, поэтому она имела возможность хозяйничать в спокойной обстановке. Ее оснащенная самым современным оборудованием кухонька показалась бы еще более тесной, если бы сейчас здесь торчал великан Брасс.

Вода для спагетти закипела. Через пятнадцать минут можно будет подавать ужин. Дороти собиралась выпроводить гостя до десяти часов. Терпеть его общество придется не так уж долго, подумала она и, вытерев руки полотенцем, вышла на крыльцо. Уже спустились сумерки, но еще было достаточно светло, чтобы различить прибрежную полосу. Ни Эдди Брасса, ни собаки поблизости не было.

И как меня угораздило назвать пса Джеком, вдруг вспомнила Дороти, ведь существует масса собачьих кличек!

На самом деле она подспудно знала, в чем дело. Имя Джека Уолша не давало покоя с прошлого уик-энда. Джек предпринял новую попытку сделать предложение, и ей пришлось всячески хитрить и изворачиваться, чтобы направить беседу в другое русло. На месте Дороти многие девушки ухватились бы за подобную перспективу. Добродушный, покладистый, Джек Уолш мог стать хорошим мужем, обеспечивающим к тому же солидное, прочное положение в обществе. Но она не была до конца уверена, хочет ли видеть Джека в такой роли рядом с собой.

Вдалеке послышался восторженный визг. Приглядевшись, Дороти в светлой кромке угасающего неба заметила мужскую фигуру. В воздухе мелькнула палка и упала в воду. Джек не раздумывая бросился за ней. Выплыв на берег, пес положил свой трофей к ногам Эдди Брасса, отряхнулся, разбрасывая во все стороны брызги. Он выглядел очень нелепым, смешным и в то же время оживленным и счастливым. Наблюдая за этой картиной, она ощутила чувство благодарности к Эдди. Как бы то ни было, именно он помог ей спасти Джека.

Помахав полотенцем, Дороти крикнула:

– Домой! Домой! Ужинать!

Стол был накрыт в большой комнате с высоким потолком, служившей одновременно гостиной и столовой. Едва бросив взгляд, Эдди отметил про себя, сколь аккуратно он сервирован.

– Я бы предложила вам пива, но, увы, его нет, а вино вы, наверное, не очень любите?…

– Вино? – Эдди сделал вид, будто размышляет. – Вы имеете в виду напиток, который пьют из высоких фужеров?

– Уж, конечно, не из горлышка бутылки, – в тон ему сказала Дороти, хотя ей совсем не понравилась ухмылка, промелькнувшая на губах Эдди.

– Значит, так тому и быть! Столь необычный день вполне можно завершить в торжественном духе. Думаю, неплохо встретить восход луны с бокалом в руке!

И зачем я упомянула вино? – с досадой подумала Дороти. Теперь ужин затянется. Сама, дурочка, напросилась.

– Вообще-то это вряд ли получится… К омару со сливочным соусом подают холодное белое вино. Если сейчас поставить его в холодильник, ждать придется слишком долго.

Эдди почти вплотную подошел к ней и добродушно улыбнулся.

– Ничего страшного. Я еще не умираю от голода, поэтому можно и потерпеть.

Его дыхание опалило ее. Воротничок блузки, которую она всегда надевала дома, показался чересчур распахнутым, слишком открывающим ложбинку между грудями. Глупее всего было то, что она машинально попыталась застегнуть верхнюю пуговицу, а пальцы не слушались.

– Помочь?

– Сама справлюсь! – воскликнула Дороти, пожалуй, слишком нервно. Во всяком случае, это не ускользнуло от Эдди. Но Дороти ничего не могла с собой поделать. С поразительной легкостью он нарушил то душевное равновесие, которое она старательно культивировала в себе, возводя невидимый барьер между собой и мужчинами. Предательская теплая волна поднималась в ней, шею и щеки залила краска. Она ненавидела себя за минутную слабость, овладевшую ею, а еще больше его – за то, что стал тому причиной. – Не стойте столбом и сядьте! – распорядилась она довольно грубо.